Игры Эсхера

«ВСЕ МОИ РАБОТЫ — ЭТО ИГРЫ, СЕРЬЕЗНЫЕ ИГРЫ», — говорил о себе голландский художник Мауриц Корнелис Эсхер, гравюрами которого иллюстрирована не только эта, но и множество других книг, вышедших в разных странах и так или иначе свя­занных с наукой. Исследова­ния Федорова и Шенфлиса тоже довольно долго рас­сматривались как некие ма­тематические забавы и развлечения, не имеющие от­ношения к правде жизни. Еще Рентген не открыл своих знаменитых лучей, Беккерель — радиоактивности, Томсон — электрона и, наконец, Лауэ не обнаружил рассея­ния рентгеновских лучей кристаллами. Все эти события должны были произойти для того, чтобы федоровские группы легли в основу точного и математически строгого расчета архитектуры кристаллов.

«Федоровская группа — это лишь канва, по которой природа может вышивать бесконечно разнообразные узоры атомных расположений. Но типов канвы всего 230, и великая заслуга Федорова и Шенфлиса заключается в том, что они установили этот факт и перечислили все возможные случаи. Чтобы в полной мере оценить удиви­тельную проницательность, которую проявили эти ученые при выводе пространственных групп, нужно иметь в ви­ду, что в те времена действительное расположение ато­мов в кристаллах совершенно не было известно». Цита­та взята из книги П. М. Зоркого «Архитектура кристал­лов». В ней автор позволил себе любопытное признание: «По-видимому, в последнее время несколько изменились функции научно-популярной литературы. Стремительное увеличение объема научных знаний часто не позволяет ученым и инженерам следить за развитием смежных об­ластей науки, пользуясь специальными статьями и мо­нографиями. Слишком много времени и сил требует ос­новная работа. На помощь приходит научно-популярная литература. Она дает возможность сохранять широту кругозора, а иногда (автор знает об этом по собственно­му опыту) может пригодиться в основной работе».

Слова эти, написанные в наше время, в конце ше­стидесятых годов, едва ли вызвали бы возражение и в прежние времена. Евграф Степанович Федо­ров начал работать над своей первой монографи­ей — «Начала учения о фи­гурах» — шестнадцатилет­ним гимназистом. И еще шестнадцать лет прошло, прежде чем он ее кончил. Причина тому, видимо, не одна лишь необычная фун­даментальность мышления, которая замечалась у буду­щего академика Российской академии наук. Виной тому и популярная литература, которая сбила его с прямого математического пути, заставила заинтересоваться кри­сталлографией, поступить в Горный институт, закончить его и потерять возможность разграничивать математику и кристаллографию на «основную» и «смежную» науки.

Нечто похожее случилось и с Маурицем Корнелисом Эсхером.







Материалы

Яндекс.Метрика