Теория Вселенной Эйнштейна
«ВСЕЛЕННАЯ, ИЗОБРАЖАЕМАЯ ТЕОРИЕЙ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ ЭЙНШТЕЙНА, ПОДОБНА РАЗДУВАЮЩЕМУСЯ МЫЛЬНОМУ ПУЗЫРЮ. ОНА — НЕ ЕГО ВНУТРЕННОСТЬ, А ПЛЕНКА. ПОВЕРХНОСТЬ ПУЗЫРЯ ДВУМЕРНА, А ПУЗЫРЬ ВСЕЛЕННОЙ ИМЕЕТ ЧЕТЫРЕ ИЗМЕРЕНИЯ: ТРИ ПРОСТРАНСТВЕННЫХ И ОДНО — ВРЕМЕННОЕ», — так писал некогда видный английский физик Джеймс Джин c . Этот современный ученый (он умер в 1946 году) как бы возродил старую идею последователей Платона и Пифагора о том, что все вокруг — чистая математика, и бог, создавший эту математическую Вселенную, сам был великим математиком.
Но и Эйнштейн тоже был великим математиком. Его формулы позволяют вычислить радиус этой Вселенной.
Поскольку кривизна ее зависит от массы тел, которые ее составляют, то надо знать среднюю плотность материи. Астрономы в течение многих лет изучали одни и те же маленькие участки неба и скрупулезно подсчитывали количество материи в них. Оказалось, что плотность равна приблизительно 10 -30 г/см 3 . Если подставить эту цифру в формулы Эйнштейна, то, во-первых, получится положительная величина кривизны, то есть наша Вселенная замкнута! — а, во-вторых, радиус ее равен 35 миллиардам световых лет. Это значит, что хотя Вселенная и конечна, но она огромна — луч света, мчась по Большому Космическому кругу, вернется в ту же точку через 200 миллиардов земных лет! В нашей гигантской гиперсфере хватает места для миллиардов галактик, а в каждой из них — для миллиардов звезд.
Это не единственный парадокс вселенной Эйнштейна. Она не только конечна, но безгранична, она еще и непостоянна.
Свою теорию Альберт Эйнштейн сформулировал в виде десяти очень сложных, так называемых нелинейных дифференциальных уравнений. Однако далеко не все ученые отнеслись к ним как к десяти заповедям, допускающим лишь одно-единственное толкование. Да это и не удивительно — ведь точно решить такие уравнения современная математика не умеет, а приближенных решений может быть много. И вот наш соотечественник Александр Александрович Фридман в 1922 году предложил такое решение уравнений Эйнштейна, при котором получалось, что галактики не могут находиться на зафиксированных расстояниях одна от другой, они должны с течением времени разлетаться — и чем дальше, тем быстрее.
«Результаты относительно нестационарного мира, содержащиеся в упомянутой работе, представляются мне подозрительными», — написал Эйнштейн по поводу статьи Фридмана в научном журнале. Но очень скоро в печати появились совсем другие его слова: «В предыдущей заметке я подверг критике названную выше работу. Однако моя критика, как я убедился из письма Фридмана... основывалась на ошибке в вычислениях».
А. А. Фридман умер в 1925 году совсем молодым, продолжая считать свое решение игрой ума — лишь одной из теоретически возможных моделей Вселенной. Но уже через четыре года было открыто знаменитое красное смещение: астрономы увидели по спектрам далеких галактик, что они удаляются от нас с огромными скоростями и, действительно, чем дальше, тем быстрее.