Объем - в плоскость
Английский ученый профессор Е. Р. Лайтвейт из Королевского колледжа науки и техники пытается научить своих подопечных изобретательству. Он считает, что главное — это развить воображение и, прежде всего — пространственное. Надо уметь «видеть» невозможные вещи. Студентам демонстрируют, например, пространственный треугольник, который не может существовать в нашем мире. А уже знакомый нам кубоид выдается за коробку, в которую можно складывать эти геометрические призраки.
Или же будущим Эдисонам показывают совсем уж чудовищный рисунок — на него даже смотреть несколько секунд подряд невыносимо для здоровой психики!.
А все дело в том, что мысль наша издавна привержена к двум измерениям. Когда Зевс решил найти середину мира, он поступил просто: послал двух орлов, летящих с одинаковой скоростью, к дальним концам мира и стал ждать, когда они встретятся на обратном пути. Точка встречи — это и есть середина мира. Плоского двумерного мира, каким он виделся Громовержцу.
Человечество пошло не по пути овладения третьим измерением, а по пути его «приручения»: люди старались втиснуть объем в плоскость, изобразить окружающий мир на скале, песке или папирусе.
«В НАШЕМ ТРЕХМЕРНОМ МИРЕ НЕТ ПО-НАСТОЯЩЕМУ НИ ДВУМЕРНЫХ, НИ ЧЕТЫРЕХМЕРНЫХ ВЕЩЕЙ, НИЧТО НЕ АБСОЛЮТНО ПЛОСКО, ДАЖЕ САМОЕ ТЩАТЕЛЬНО ОТПОЛИРОВАННОЕ ЗЕРКАЛО. НО БУДЕМ ПО ПРИВЫЧКЕ НАЗЫВАТЬ СТЕНУ ИЛИ ЛИСТ БУМАГИ ПЛОСКИМИ. С РАННИХ ЛЕТ ЧЕЛОВЕК РИСУЕТ НА ТАКИХ «ПЛОСКОСТЯХ», ЧТОБЫ ДАТЬ ВПЕЧАТЛЕНИЕ О ПРОСТРАНСТВЕ, ГЛУБИНЕ И ОБЪЕМЕ — ТАК, СЛОВНО ЭТО САМАЯ ПРОСТАЯ ВЕЩЬ НА СВЕТЕ. НО РАЗВЕ ЭТО НЕ АБСУРДНО — НАРИСОВАТЬ НА БУМАГЕ НЕСКОЛЬКО ЛИНИЙ И СКАЗАТЬ: «ЭТО ДОМ?» — эти слова принадлежат Маурицу Эсхеру. Взгляните на его гравюру «Балкон» — эту удивительную попытку вырваться в третье измерение. Вот что говорит о ней сам автор: «Будем помнить, что пространственное изображение квартала домов и солнца, сияющего над ним, — это чистая фикция: ведь бумага — не что иное, как плоскость, даже если она покрыта освещенными и затемненными участками. Но в порыве самонасмешки, словно издеваясь над собственной беспомощностью, художник сделал попытку разорвать единство плоской поверхности в центре рисунка. Он нанес по задней стороне его удар такой силы, что явно проступило вздутие. Впрочем, результат все равно равен нулю, потому что бумага так и осталась плоской...»