Первые эволюционисты. Ламарк
Несмотря на это, отдельные люди все же продолжали думать над этими вопросами. Наиболее оригинальный из них, ботаник при королевском ботаническом саде Ламарк (1744 — 1809), смело выдвинул в 1809 году 14теорию отом, что ныне существующие виды растений произошли от ранее живших путем приспособления, обусловленного их стремлением лучше гармонировать с окружающей их средой. Жираф, видя растущие на высоком дереве листья, вытягивал свою шею, и это вытягивание было унаследовано его потомками. Идея эта показалась надуманной и мало кем разделялась, однако тем временем продолжали накапливаться факты, подтверждавшие эту гипотезу и притом полученные не только от исследования живых организмов, но в еще большей степени в результате изучения ископаемых.
Умозрительная геология и сотворение мира
Изучение геологии поздно вошло в разряд наук. Это была по преимуществу полевая наука. Сидя в своем кабинете, коллекционер мог только изумляться странным произведениям природы. С другой стороны, шахтер был настолько занят мыслями о руде и о признаках ее присутствия в других горных породах, что у него обычно не было ни склонности, ни достаточного образования, чтобы сформулировать какие - либо общие теории в отношении структуры и истории земли. И тем не менее вместе с общим ростом интереса к природе, характерного для XVIII века, все большее число людей начинает задумываться над происхождением земли и ископаемыми. Действительно, даже с еще более ранних времен мысль о том, что находимые в горах раковины говорят, что здесь некогда было море, вели к размышлениям о древности жизни, хотя в прошлом от таких мыслей легко отмахивались, сваливая все на всемирный потоп. Путешествия и поразительные рассказы об иноземных вулканах и землетрясениях начинали порождать другую точку зрения, а именно, что мир был подвержен непрерывным катаклизмам, во время которых «подземный жар» заставлял земную кору трескаться. И споры между нептунистами, или сторонниками идеи всемирного потопа, и плутонистами, верившими в землетрясения, продолжали оставаться бесплодными упражнениями на протяжении всей последней части XVIII века.
Геттон и здравый смысл
Первый, кто радикально порвал с умозрительной геологией, был эдинбургский врач Геттоп, близкий приятель Блэка и один из членов блестящей плеяды ученых и философов, превративших свой родной город в Северные Афины (294). В своем труде «Теория земли» (1795) Геттоп высказал мысль, здравый смысл которой делал ее революционной, а именно — что геологические явления представляют собой продукт деятельности сил, которые продолжают действовать и поныне. Из своих путешествий по стране и из своего опыта (|>ермсра - практи - ка он заключил, что долины были разрезаны реками, а равнины образовались из ила, который они несли с собой и который потом затвердевал, образовав горные породы. Он также понял, что массивные, не расслоенные горные породы Артуре Сит не могли быть отложениями рек, как это утверждал ярый непту - нист Верпер (1749 — 1817), а были, очевидно, сложены из затвердевшей лавы какого - нибудь древнего вулкана. Эти взгляды были слишком рациональными для того, чтобы пережить реакцию против Французской революции, породившую школу геологов, сторонниками которой часто бывали члены монашеских орденов, повсюду выискивавшие доказательства божественного сотворения6 38; однако совершенно искоренить взгляды Геттона им так никогда и не удалось.
Успех полевой геологии был обусловлен скорее опытом рытья каналов, чем узкими и в высшей степени локализованными профессиональными знаниями шахтеров. Уильям Смит (1769 — 1839), инспектор - практик, работавший на строительстве каналов, понял в процессе своей работы, что на всем пространстве Южной Англии слои, или пласты, земли лежали один на другом неизменными свитами, и он потратил большую часть своей жизни, нанося их выходы на первые геологические карты.