НАВИГАЦИЯ И АСТРОНОМИЯ
Путешествия и открытия
Технические усовершенствования в горном деле, в металлургии и обработке металлов были мало чем обязаны науке, хотя со своей стороны они дали ей очень много. Иначе обстояло дело, когда великие путешествия открыли для европейского капиталистического предпринимательства целый мир. Эти путешествия явились плодом первой сознательной постановки астрономической и географической наук на службу славе и выгоде. Естественно, что города Италии и Германии — Венеция, Генуя и даже такие континентальные города, как Флоренция и Нюрнберг с их обширной торговлей, — взяли на себя ведущую роль в теоретическом отношении. В этот период возрождается и расширяется греческая география, модернизированная отчетами старых путешественников, таких, как Марко Поло и Рубрук (Рубруквис) в XIII веке, а также результатами позднейших океанских плаваний. В то же время итальянцы и немцы усовершенствовали методы применения астрономии в мореходстве и начали кампанию за создание астрономических таблиц, достаточно точных и простых, чтобы ими могли пользоваться мореплаватели, и карт, по которым могли бы прокладываться курсы кораблей.
Практическая сторона этого дела интересовала в первую очередь португальских и испанских моряков, которые соединили последнюю попытку проведения крестовых походов с практическими поисками сахарных плантаций, рабов и золота. Теория и практика объединились во время правления принца Генриха Мореплавателя (1415 — 1460) в Сагрише, где мавританские, иудейские, германские и итальянские эксперты обсуждали новые путешествия с капитанами, знакомыми с Атлантическим океаном. Пурбах (1423 — 1451) и его ученик Региомонтан (1436 — 1476), работавший в Нюрнберге и позднее пользовавшийся помощью Альбрехта Дюрера, внесли серьезные исправления в альфонсннские таблицы. В этой работе они использовали старую систему Птолемея, но упростили вычисления с помощью созданной Леви бен Герсоном тригонометрии, возвратись, таким образом, к арабам и опустив все математические достижения средневековья. Эти таблицы и методы непосредственно применялись в практике океанских мореплавателей, вооруженных угломерной рейкой Герсона. В конце XV века ревниво охраняемая турками монополия на торговлю с Востоком делала соблазнительной идею пробиться в Индийский океан не через Красное море, а иным путем. Теоретики спорили о двух возможных путях. Наиболее доступным казался путь вокруг Африки; его можно было попытаться пройти постепенно, шаг за шагом. За этот путь выступали португальцы. Он был успешно проделан в 1488 году, хотя достичь Индии Васко да Гаме удалось лишь в 1497 году. В то время пи у кого не было уверенности в том, что до Индии вообще можно добраться, поскольку страна эта могла простираться до самого полюса; однако легенды рассказывали, что карфагенянам удалось это сделать и что дорогой можно неплохо поживиться.
Христофор Колумб и Новый Свет
По второму проекту, который обсуждался астрономами и географами - теоретиками вроде флорентийца Тосканелли (1397 — 1482), предполагалось плыть на запад через неизведанный океан, с тем чтобы достигнуть расположенного на другой стороне земного шара Китая. Однако дискуссировать о такой гипотезе — это одно, попытаться же действительно осуществить ее, пустившись в открытое море, — было совсем другое. В народном представлении с такими путешественниками могло приключиться что угодно. Они могли плыть вечно; они могли свалиться за край света. Единственное, чего никто не предвидел, это возможность встретить на своем пути материк. Человек, который был готов предпринять такую попытку, всегда признавался королем мореплавателей и наиболее удачливым исследователем, «А Castilla у a Leon Nuevo Mundo dio Со1оп»(«Колумб подарил Новый Свет Кастилье и Леону» (ысл.). — Персе.), хотя на его долю достались одни только неприятности. На самом деле Колумб был очень далек от того, чтобы быть ученым или иметь сколько - нибудь ясное понятие о том, что собирался сделать4 - 19. Что у него действительно было, так это мистическое вдохновение, уверенностьв том, что, плывя через океан, он может открыть новые острова и даже Катайю (Cathaya), или скорее в том, что он был избранным сосудом — Христофором, носителем Христа, которому было предначертано открыть описанные в Апокалипсисе «новое небо и нопую землю». Именно это воображение, имевшее частично религиозный, частично научный характер, дало ему ту силу, которая позволила ему без всяких средств добиться в конце концов поддержки своего предприятия. Это было нечто, о чем прежде нельзя было даже и думать, что было достаточно трудно осуществить даже в беспокойном XV веке — веке путешествий. Колумбу в течение десяти лет пришлось торговать в розницу своей идеей в королевских дворах Португалии, Испании, Англии и Франции, но комитеты экспертов один за другим отклоняли ее. Наконец, лишь благодаря тайному воздействию ему удалось получить в свое распоряжение корабль водоизмещением в 100 тонн и две пинассы, но одновременно он заключил контракт, обеспечивавший ему титул адмирала всех морей и крупную долю добычи в случае открытия им новой земли. Контраст между следовавшими одна за другой экспедициями португальцев вокруг Африки и дерзанием Колумба, поставившего все на карту, чтобы прямо пересечь Атлантический океан, схож с контрастом между техническим прогрессом, покоящимся на неуклонном совершенствовании традиций, и прогрессом научным, использующим разум для радикального слома этой традиции. Ибо сколь бы мистический характер ни носили побуждения самого Колумба, полученная им поддержка путешествий была оказана ему в силу практической оценки той выгоды, которую можно было ожидать от подтверждения выдвинутой им научной гипотезы.
Колумб так никогда и не узнал, что открыл новый континент, который много лет спустя был назван по имени флорентийца Америго Веспуччи, образованного друга Леонардо да Винчи, более Колумба преуспевшего благодаря ведению записи своих открытий. Завершить доказательство открытия нового континента выпало в конце концов на долю состоявшего на службе Испании португальца Магеллана, который сделал это, показав, каким образом можно плыть вокруг земли. Сам Магеллан так и не закончил своего путешествия — он был убит на Филиппинах. Первым человеком, совершившим кругосветное плавание и вернувшимся к себе домой, был его раб малаец.