УСЛОВИЯ НАХОЖДЕНИЯ ИЗУМРУДА
Как будет описано ниже (второй том) при характеристике Изумрудных копей, изумруды встречаются совместно с рядом других минеральных видов, причем их парагенезис в общем очень типичен и выдержан; в копях около ст. Баженовой он несколько отличается: изумруды здесь тесно связаны с кварцевыми жилами, прорезающими актинолитовые сланцы. Вообще происхождение камня приурочено к внедрению гранитных масс в зеленые сланцевые породы, чем и обусловливаются все спутники его: кварц, полевой шпат, апатит, фенакит, александрит, рутил, турмалин и плавиковый шпат. Под сомнение следует поставить нахождение здесь циркона.
В общем последовательность генераций, судя по интересному описанию П. Земятченского, следующая; слюда I, изумруд+турмалин, кварц+ полевой шпат, слюда II, плавиковый шпат. Однако, как это обычно бывает в пегматитовых жилах, приведенная выше последовательность выдерживается не строго, и нередко мы встречаемся с той одновременной кристаллизацией, которая столь гибельно отражается на свойствах камня.
В отношении распределения изумрудов по отдельным приискам 1 необходимо отметить, что самым богатым и лучшим считается М а р и и н-с к и й, где кроме настоящего изумруда встречается яблочно-зеленый изумруд, в очень красивых образцах, с крупными скоплениями фиолетового плавика и прозрачным турмалином, частью зеленого цвета. Здесь же попадались и крупные рутилы.
Затем следует Троицкий (Старский) прииск, образцы из которого были подробно изучены П. Земятченским. Здесь изумруды встречались в виде друз — неправильных скоплений в темном слюдяном сланце, а также в виде сростков с полевым и плавиковым пшатом. Лучшими были кристаллы в сланце, тогда как камни из самих пегматитовых жил были светлее и отличались сильной трещиноватостью. Вообще большие кристаллы были мутны и тусклы, а чистая вода и густая окраска наблюдались лишь в камнях малых размеров. В этом прииске камень сопровождался альбитом, флюоритом и очень редким фенакитом.
Очень ценные кристаллы давал Сретенский прииск, в меньшей степени — Л ю б л и н с к и й, (где изумруд сопровождался фенакитом, черным и темно-синим турмалином, александритом и топазами вияно-желтого цвета.
В противоположность этим приискам северной группы, О с т ро в-ский и Красноболотский прииски, расположенные на правом берегу р. Рефт, были сравнительно бедны хорошими камнями, но зато в них находилп знаменитые александриты.
Еще далее к югу, в новых копях около ст. Баженовой, изумруд имел синеватый оттенок и был сильно трещиноват; здесь он связан по преимуществу с линзами серого кварца или со скоплениями светло-синего актинолита и бурого эпндота с кристаллами десмина и флюорита. Последовательность генераций следующая: слюда, актин олит, берилл + кварц + ортоклаз, эпидот, альбит, флюорит, десмин. Резко обособленные генерации установить трудно, и в значительной степени время образования одной группы перекрывается образованием другой. В общем, однако, и здесь намечается довольно раннее происхождение изумруда и связь его с гранитными жилами пегматитового характера.
Из русских граненых камней надо отметить: уборы из изумрудов в Эрмитаже, три изумруда Александра II, выставленные на мануфактурной выставке в СПб. в 1870 г. Из камней нерусского происхождения известна печать царя Алексея Михайловича в виде перстня с российским гербом и полным титулом.
С уральскими изумрудами2 могут соперничать только камни из Колумбии; между ними есть, однако, довольно характерное отличие в цвете: в уральских камнях отмечается обычная желтоватость или золотистый отблеск, тогда как изумруды Америки имеют безукоризненно зеленый цвет с некоторым оттенком синего. Впрочем тон изумрудов Урала необычайно изменчив, и имеются все градации от желто-зеленого или почти бесцветного берилла вплоть до очень темного, почти непрозрачного изумруда. Вообще наибольшей густотой тона всегда отличались камни, находимые в самих сланцах, тогда как камни в полевом шпате и в прорезающих месторождение пегматитах по мутно-зеленоватому цвету скорее приближаются к бериллу. В противоположность этим камням, кристаллы из ям Кузнецова в 10 верстах от ст. Баженовой отличаются более синим тоном и составляют переход к темным аквамаринам. Весьма часто, особенно в кристаллах из пегматитовых жил, наблюдается ярко выраженная зонарная структура — чередование зон различной густоты окраски, с большим или меньшим содеряганием хрома. Иногда эта зонарная структура переходит в настоящее екпрлуповатое строение без какого-либо резкого изменения в характер^ окраски отдельных слоев.
Качество камной весьма различно, но вообще они очень сильно трещиноваты, содержат огромное количество включений и очень неоднородны. Это весьма затрудняет выкалывание чистых кусков для ограпки, и обычно по внешнему виду камня даже опытный гранильщик не может предсказать, какой величины и какой ценпости камень ему удастся выколоть и огранить из природного кристалла. Трещиноватость бывает настолько сильной, что камни при добыче рассыпаются на куски; во избежание таких разломов камни, вынутые из сырой породы, не вносятся сразу в теплое и сухое помещение, а выдерживаются в мокрых тряпках или в сырых подвалах, чтобы избежать очень резких колебаний температуры.
Хороший камень попадается весьма редко, и из добычи в несколько сотен штуфов обычно выбирается только один или два хороших образца: обилие светлых камней очень хорошо охарактеризовано в рассказе М. Малахова об Изумрудных копях: «Вот на эту самую разведку теперь пятьсот рублей затратили, а пока еще ничего ист, так хозяин и жмется: а шурфы когда били, так знак богатый был, но синяку-то зелень пошла, так тут и быть самоцветам. От этой работы в амбарах мешки трещат, понабили их, а что там? галь одна — в собак кидать! Струганцы идут, да все избела, воды жидкой, краски нет в них совсем, к тому же и хрупкие, станешь чистить, а он весь излопался». В таких типичных словах вся психология горщика, с его опытным глазом и умением «по знакам» определять благонадежность шурфа.
Как описано ниже, при характеристике самих Изумрудных копей (второй том), большая часть камней залегает в самом слюдистом сланце, то крупнозернистом, то очень мелкокристаллическом. Изумруды совершенно погружены в массу слюды, обволакивающую и даже прорастающую кристаллы, вследствие чего довольно трудно очистить камень от листочков слюды. Обычпо штуфы с изумрудом отпрепарируются совершенно так, как палеонтологи очищают и освобождают из породы какие-либо окаменелости, и эта работа подчас является весьма сложной. Кристаллы лежат в слапце или поодиночке, или целыми группами, обычаю иытинутые в одном направлении, реже в беспорядочной массе. Иногда из таких перепутанных кристаллов получаются целые глыбы слюдисто-изумрудной породы, превосходный большой образец которой можно видеть в Музее Горного института. Иногда кристаллы изумруда срастаются в виде шестоватых масс или скоплений, приобретая несколько расходящееся веерообразное строение. Такие сростки кристаллов нередко получаются довольно правильного вида и на Урале носят название «корсе-тиков».
Такова характеристика кристаллов, находимых в самом сланце, но нередко кристаллы заключены в полевой шпат и кварц, а последний, в свою очередь, заключен в сланец, плотно облекающий эти минералы, как бы обтекающий их по всем изгибам и неровностям. Кристаллы в последнем случае сильно трещиноваты, но в общем обладают более правильными кристаллическими очертаниями, чем кристаллы в самом сланце. Их грани более блестящи и более гладки и не имеют тех многочисленных неровностей, которые всегда наблюдаются в изумрудах первого тина.
Весьма часто камни прорастают иглами черного турмалина или срастаются с ними. Однако более гибельным для них является прорастание слюдой, из-за которой концы кристаллов иногда представляют как бы постепенный переход в слюдяной сланец (Blum, 1852). Нередко можно видеть, что новообразование слюды заполняет трещины в изумруде.
Сами кристаллы, подробно списанные Н. Кокшаровым и отчасти А. Шрауфом (Schrauf, 1872), в общем очень просты, плохо образованы и ограничены призмами первого и второго рода и базопинакоидом. Последний нередко заменяется неправильной головкой, врастающей в беспорядочную массу слюды, причем иногда пучок листочков слюды составляет как бы окончание кристалла (Blum, 1852). Лишь в исключительных случаях можно наблюдать другие грани и более редкие формы берилла. Совершенно особую разность представляют малопрозрачные кристаллы маслянисто-зеленого, оливкового тона; для них особенно характерно неправильное развитие граней призмы и нередко недоразвитие двух параллельных граней, вследствие чего получается ромбическое сечение кристалла. Оптически кристаллы, как это показал П. Земятченский, крайне неоднородны и аномальны.
Кристаллы изумруда бывают весьма значительной величины, иногда длина их достигает 20 см при 15—20 см ширины. Еще большей величины бериллы, сопровождающие изумруд в пегматитовых жилах. Во всяком случае, по величине кристаллов ни одно месторождение в мире не может сравниться с Уральским.
Общее количество изумрудов (разных качеств), добытых начиная с 1831 г., очень велико и, в сущности, не поддается точному учету: выражается оно многими сотнями пудов (от 800 до 1000). Интересно отметить, что большая часть лучшего материала гранилась первое время на Петергофской фабрике, где за первые 10 лет было огранено свыше 5000 каратов.
По официальной статистике с 1831 но 1862 г. было добыто 141 пуд 33 фунта 93V2 золотника; во время разведок и работ Поклевского-Козелл в 1872 г. было добыто 22 пуда. Общее количество камней, добытых французской компанией, ввиду коммерческой тайны, остается неизвестным, но, во всяком случае, но подсчетам Е. Гомилевского — не менее 500 пудов. Наконец, очень значительное количество было добыто крестьянами по билетам в 90-х годах 1 и хищниками в разное время и в разных местах. В общем, по данным 1912 г., на 10 тыс. пудов пустой породы приходилось около 1 пуда изумрудов; так как с 1898 по 1912 г. было извлечено в Маркине ком прииске около 130 тыс. пудов, а на Троицком 6727 тыс. пудов сланцев, то можно считать общую сумму добытого компанией камня около 500—600 пудов.
Интересно привести несколько соотношений из времен добычи французской компании: в 1912 г. из 40 пудов сырого материала было огранено и продано около 12 тыс. каратов на сумму 70 тыс. руб.
Схематически можно наметить: 10 тыс. пудов сланца — 1 пуд изумруда — 300—600 каратов годного материала, что составляет только около 60—120 г ограночного материала.
1 А. К. Денисов-Уральский говорит, что начиная с 1891 по 1897 г., до сдачи копей Нечаеву, общий годовой доход гранильщиков и продавцов в Екатеринбурге составлял около 250 тыс. руб.
Себестоимость фунта камней, отправлявшихся из Екатеринбурга, равнялась 40—60 руб. за фунт, а принимая еще во внимание расходы по огранке, содержанию магазинов и т. д.,— около 80 руб. за фунт. Если в среднем из фунта камней можно было отобрать около 10 каратов чистого ограненного материала, то себестоимость одного карата ограненного камня, по данным 1912 г., определится в 6—8 руб. Если эти подсчеты правильны, то доходность предприятия не могла быть очень значительной.
Цены на уральский изумруд доходили до 200—300 руб. за карат исключительно чистых разностей, но для ходовых сортов имеются все градации, начиная с 2—4 руб. за карат.
Подделки изумруда на Урале весьма часты и достигают исключительной артистичности. Наиболее грубые подделки заключаются в покрытии кристаллов зеленым лаком, который легко отскабливается ножом. Гораздо удачнее бывают подделки путем разрезывания камня и окраски в яркий цвет плоскости разреза. Ипогда в камне выдалбливалась пустота, которая заполнялась зеленым' хромовым раствором. Последний тип уральской фальсификации бывал настолько удачным, что вводил в заблуждение даже больших знатоков изумруда. При продаже камней на Урале обыкновенно продавцы (хита) держат их в мокрой тряпке и демонстрируют камень в мокром виде, чтобы ярче выявить его прозрачность и блеск. В моих скитаниях по Уралу мне приходилось встречаться с хит-никами, которые, раньше чем показать камень, клали его в рот.
Таково в общих чертах описание уральского изумруда; оно очень неполное, и, просматривая список литературы, приходится лишь удивляться, как мало сделано для систематического изучения этого камня, сотни пу-ДОЕ которого уходили в Париж в запломбированных ящиках и не подвергались осмотру опытными глазами минералога. Не говоря уже о самом месторождении, геологическое и геохимическое обследование которого находится в самом зачаточном состоянии, не могу не подчеркнуть отсутствия сколько-нибудь планомерного, чисто минералогического изучения этого камня, намеченного лишь в работе Земятченского. Между тем несомненно, что будущее русского изумруда весьма велико, по оно будет за ним обеспечено лишь в случае детального и продуманного обследования как месторождений, так и самого камня, его технических и минералогических свойств.