Топор и плуг
Однако разрушения и войны раннего периода железного века не прошли бесследно. Замена старых культур новыми означала определенную потерю непрерывности, но она означала также уничтожение многого ненужного, накопившегося в этих культурах, и возможность построения гораздо более эффективных структур на старых основах. Если воины, скачущие на лошадях, и морские пираты являются символами разрушения того периода, то лесорубы с их топорами и крестьяне с их обитыми железом плугами достаточно восполняли разрушение. В прежние времена металл использовался, по существу, для изготовления предметов роскоши, характерных для городской жизни, а также для вооружения небольшого отборного войска, состоящего из воинов знатного происхождения. Бронза была всегда слишком дорога для простого народа, который все еще был вынужден полагаться большей частью на каменные орудия, форма которых лишь немного изменилась со времен эпохи неолита. Однако железо, хотя и было первоначально в течение многих столетий худшего качества, чем бронза, широко распространилось и могло быть легко получено и обработано местными деревенскими кузнецами2 - 18. В результате изобилия железа земледелие должно было распространиться на целые континенты — появилась возможность рубить лес, осушать болота, а получившиеся в результате этого поля можно было вспахать. Европа, в буквальном смысле слова, из лесной глуши превратилась в новый «золотой Запад» — скорее благодаря ее полям пшеницы, чем золоту, запасы которого сильно истощились к концу бронзового века. Возникший в результате этого рост населения быстро изменил соотношение сил между богарным земледелием западных стран и старыми способами возделывания культур на Востоке, базировавшимися на речном орошении.
Суда и торговля
Другой особенностью тревожных времен железного века, которая должна была иметь неисчислимые последствия для человеческого мышления и в особенности для науки, было использование морских путей, с помощью которых культура распространялась гораздо скорее, чем она, вероятно, могла распространяться старыми сухопутными путями. К тому же, что не менее важно, морской транспорт был во много раз дешевле сухопутного. При более благоприятных условиях для строительства судов, создавшихся в результате возникновения железных орудий, появились лучшие и большие суда, возросло их количество. В районе Средиземноморья в бронзовом веке инициатива в строительстве судов принадлежит жителям о. Крит. Разгром их морской империи, вначале жившими на континенте полугреками - микенцами, а позднее более дикими ахейцами с Балкан и родственными племенами в Малой Азии, был выдающимся событием великого периода пиратства и ограбления городов. Бессмертная история Трои повествует об одной из таких экспедиций. Пиратство, естественно, затрудняло торговлю, но оно также превращало ее в доходное дело, и бывшие пираты, привлеченные этим или испугавшись более сильной местной обороны, постепенно обратились к торговле, исследованию и насаждению колоний.
В железном веке торговля перестала быть занятием, имеющим дело примерно лишь с дюжиной больших городов, вроде Фив или Вавилона, а стала вестись между сотнями новых городов, основанных народами раннего периода железного века, такими, как финикияне и греки, повсюду вдоль побережья Средиземного и Черного морей. Только в местах, расположенных у моря можно было извлекать полную выгоду из культуры железного века. В странах значительно удаленных от моря, железный век, конечно, принес большие возможности для земледелия и военного дела по сравнению с бронзовым, нотам, где не было средств перевозки больших количеств продуктов на большие расстояния, нельзя было развиваться экономически даже в такой же степени, как цивилизация бронзового века с ее речным транспортом. Эти страны, следовательно, не могли создать что - либо совершенно новое. Ассирийцы, типично континентальный народ раннего периода железного века, в основном отличались своей безжалостностью на войне. В течение нескольких столетий они сохраняли старую вавилонскую культуру, включая непрерывные астрономические наблюдения, неоценимые для науки будущего, но сами добавили к ним очень немного. Преимущество морских путей не могло полностью компенсироваться такими сухопутными путями, какие были проложены вначале персами, а позднее римлянами. Они имели скорее административное и военное, чем экономическое значение. Наземный грузовой транспорт не мог иметь значения для экономики, пока в средние века не появилась эффективная упряжь для лошади. И даже тогда он был непрактичен при использовании его на большие расстояния — до тех пор, пока в XVIII веке не были проложены хорошие дороги. Именно удобства морского транспорта дали вначале району Средиземноморья, а позднее — всей Европе с их изрезанной береговой линией преимущество над Африкой и Азией.
Китай с его сетью рек, каналов и озер также обладал некоторыми из этих преимуществ, но так как он сохранил даже в периоды, когда на его территории существовали враждовавшие государства, бюрократические правительства типа правительств бронзового века, он лишился многих экономических и политических достижений железного века.