Переходное время
Какими бы страшными, быстротечными и запутанными ни были события, всем им присуще нечто общее. Мы живем в век перехода от одного рода общества к другому, в гуще все еще неразрешенных конфликтов. Разделение мира, впервые раскрывшееся в 1917 году, является показателем остроты контраста между старой и новой формами, однако оно только сделало явными те конфликты, которые в скрытом виде существовали уже во внешне единообразном обществе XIX века. Каких бы различных взглядов ни придерживались люди в отношении объяснения и исхода борьбы, никто не может отрицать ее существования. Всей системе капитализма, впервые установившейся 300 лет тому назад, сейчас брошен вызов со стороны другой, социалистической системы, выросшей из внутренних конфликтов самого капитализма.
Однако основным определяющим фактором мировой истории на протяжении большей части XX века является не тот открытый вызов капитализму, который представляет собой существование и рост Советского Союза. Скорее этим фактором служит продолжающееся действие сил, возникших в более ранний период. Два решающих явления этого столетия, первая мировая война и глубокий кризис 1930 года, были продуктами политических и экономических трудностей, целиком порожденных самим капитализмом, и ими же обусловлены как подготовка, так и первые этапы второй мировой войны. Эволюция капитализма продолжалась на протяжении всего периода, и он по - прежнему представляет собой господствующую экономическую систему на огромной, хотя и постепенно уменьшающейся части земного шара.
Эволюция социалистической части мира, сначала в одной только России, а сейчас также и в Китае и во многих других странах, имела по необходимости совершенно иной характер. Отчасти в связи с первоначальной бедностью этих стран, отчасти же как следствие ожесточенной борьбы, которую им пришлось вести для того, чтобы построить радикально новую экономическую систему в условиях постоянного вмешательства со стороны внешних врагов, социалистические страны только очень недавно начали занимать ведущее место в мировой экономике, технике и науке. Тем не менее, несмотря на это запоздание, значение достижений социалистических стран значительно больше, чем это показали бы одни их масштабы. Они представляют собой результат нового способа использования природных и людских ресурсов, который производит глубокое впечатление на рабочих капиталистических государств и даже еще больше на рабочих слаборазвитых стран. Эти рабочие добились известной степени политической свободы и сейчас требуют подлинного экономического освобождения, составляющего дополнительный мощный фактор в переходе от капитализма к социализму.
Монополистический капитал и империализм
Основной характерной чертой XX века в капиталистическом мире явился быстрый рост крупных комбинатов, трестов или картелей, частично торговых, частично промышленных, которые в конечном счете полностью захватили господствующие позиции в экономике. Даже имена их известны всему миру — «Дюпон», «Дженерал моторе», «Крупп», «Шнейдер», «Крезо», «Импириэл ке - микл», «И. Г. Фарбен Индустри» и т. д., не говоря уже о номинально разбросанной империи «Стандард ойл» или огромном диапазоне интересов Морганов. Тенденция к монополии, уже явно наметившаяся в конце XIX века, имеет в первую очередь экономический источник. Тресты, осуществлявшие частичную или полную монополию, имели серьезные преимущества над небольшими конкурирующими предприятиями как в обеспечении прибылей, поскольку они уже больше не зависели от колебаний рынка, так и в способности продержаться в плохие времена. Им также благоприятствовали и такие технические факторы, как появление двигателя внутреннего сгорания, породившего автомобильную промышленность и, в свою очередь, обеспечившего широкие рынки сбыта для попон нефтяной промышленности. Сами технические новшества, такие, как внедрение массового производства, потребовали увеличения капитала, необходимого для финансирования промышленности, достаточно крупной для того, чтобы быть прибыльной, до уровня, достичь которого могли только монополистические фирмы. И, наконец, тем же требованием вложения крупных капиталов наука также способствовала образованию монополий. Отрасли промышленности, которые были главным образом или целиком основаны на науке, такие, как химическая и электрическая промышленность, с самого начала приняли характер монополий. В результате этого, как увидим ниже (670), до 80 процентов научной работы в области промышленности проводится в научно - исследовательских отделах монополистических фирм6.
Самое существование трестов и картелей обеспечивает протекционирование цен, значительно превышающих конкурентоспособный уровень. Это обстоятельство в сочетании со снижением себестоимости, обусловленным крупными масштабами производства, более полно использующего технические и научные изыскания, помогло монополиям обеспечить себе все возрастающие прибыли. В результате они смогли еще больше увеличиться в объеме, сливаясь друг с другом или создавая новые предприятия. Сеть контролируемых ими предприятий, только небольшая часть которой вообще когда - либо предается гласности, ставит их во внешне непоколебимое экономическое положение. Как производственные предприятия они, несомненно, знаменуют шаг вперед по сравнению с небольшими традиционными, кустарными фирмами, разоренными или поглощенными ими. Тем не менее опыт показал, что они не более их способны избежать Немезиды, грозящей всякому производству ради прибыли. Чем выше достигнутый ими коэффициент эксплуатации рабочей силы, тем им труднее найти потребителей для производимых ими товаров среди тех же самых рабочих. Именно потребность в новых рынках сбыта и в охране уже приобретенных заставила монополии фактически взять на себя функции правительства, чтобы содействовать своим собственным целям (599).
Начиная с 1880 года правительственная политика, в частности внешняя и колониальная, в значительной степени диктовалась стремлением обеспечить все возрастающую долю мировых рынков для сбыта продукции монопольных предприятий, особенно для экспорта таких капитальных товаров, как сталь и машины. Таков образец империализма — некогда столь гордо кичливого, сейчас же превратившегося в позорище, нуждающееся в оправдании, — который в тон или иной форме, будь то под сенью Юнион Джека (английский национальный флаг. — Перев.) или звездно - полосатого флага, продолжает оставаться господствующей формой капитализма.
Несмотря на то, что время от времени между монополиями различных стран заключались соглашения о разделе мировых рынков, такие соглашения никогда не могли быть прочными и вели к обострению соперничества. Лишь только распределение рынков начинало казаться не соответствующим уже более подлинной мощи той или иной державы, единственным средством для изменения этого положения становилась военная сила. Отсюда все те войны, малые и большие, которые терзали мир на протяжении последних семи - десяти лет. Сами войны и их подготовка также служили важным средством сбыта продукции самых мощных монопольных фирм стальной и химической промышленности. Они обеспечивали неограниченное число заказов, и притом без чрезмерной щепетильности в отношении договорных цен. Тем не менее, какие бы выгоды ни приносила воина монополиям стран - победительниц в области увеличения рынков, основная трудность выгодного сбыта продукции промышленности не снимается, и единственной альтернативой для войны являлись жесточайшие кризисы, каких не знали предшествующие века. Холодная война представляла собой до некоторой степени выход из положения, но по мере того как она переходит в период сосуществования, основанного на мирном соревноза - нии, снова окажется трудным обеспечить прибыльное производство.
Эти краткие замечания могут послужить вступлением к описанию политической и экономической обстановки нашего времени. Более критическая оценка ее будет дана в главе 14, после рассмотрения общественных наук.