НАУКА В НАШЕ ВРЕМЯ
ОБСТАНОВКА В ДВАДЦАТОМ ВЕКЕ. РЕВОЛЮЦИЯ В НАУКЕ И ОБЩЕСТВЕ
Чем ближе в своем рассмотрении истории мы подходим к нашему' времени, тем больше она сливается с памятным нам опытом. Здесь мы находимся в непосредственной близости к событиям, наблюдаем борьбу, исход которой еще не решен и главные герои которой еще живы и продолжают действовать. Все это делает понимание происходящего, анализ и оценку значения изменений в науке и обществе особенно трудными. И все же, несмотря на это, такая попытка должна быть сделана, ибо, хотя историкам вообще, быть может, и подобает уклоняться от рассмотрения недавних периодов до тех пор, пока время не ПОЗЕОЛИТ беспристрастно их оценить, здесь это вдвойне невозможно. Книга, которая ставит себе задачей, как это делает настоящая работа, показать взаимосвязи между наукой и общественными силами, может быть полезной только в том случае, если сумеет показать, каким образом эти отношения в том виде, в каком мы их находим здесь и в настоящее время, возникли из предшествовавшей им истории. Никакого интервала между настоящим и прошедшим не может быть допущено. Но опустить историю науки в XX веке значило бы исключить из нее наиболее важную часть всей аргументации, ибо именно в XX веке наука впервые заняла подобающее ей место. За последние 50 лет была проведена значительно большая научная работа, чем за весь предшествующий период истории. И это не просто количественный рост; одновременно с таким ростом научной работы наблюдался и более серьезный прогрессе познании основной природы материи, живой и неживой, чем в какой - либо сравнимый период в прошлом. Мы можем с полным основанием говорить о второй научной революции в XX веке. Далее, и это больше всего касается целей настоящей книги, впервые в истории наука и ученые принимают непосредственное и открытое участие в серьезных экономических, промышленных и военных событиях своего времени.
Проблема состоит сейчас уже не в том, чтобы показать, как это делалось в предыдущих главах этой книги, каким образом наука воздействовала на ход истории. Влияние науки в прошлом было достаточно реальным, однако его надо было добиваться. Существовала опасность, что ее будут рассматривать как некий придаток, интересный, блестящий, но далекий от главного потока истории. Сейчас, когда половина XX века уже позади, наметилась противоположная опасность — приписывание науке слишком большой заслуги во всем хорошем или плохом, что характеризовало те колоссальные и разительные перемены, войны и революции, свидетелем которых уже было это столетие.
Не случайно, что революции в науке и обществе происходили одновременно, однако было бы упрощенчеством считать одно последствием другого. Взаимодействия между этими событиями были значительно более тонкими и обоюдными, и разобраться в них будет главной задачей остающихся глав этой книги.
Основное, что необходимо выявить при каждом крупном повороте событий, это те социальные и экономические силы, которые содействовали определению общих направлений и темпов научного прогресса, и, наоборот, те моменты, когда научные открытия начинали глубоко изменять ход экономических и даже политических событий.