СРЕДНЕВЕКОВАЯ НАУКА
Это длинное теологическое, философское вступление к средневековой науке необходимо потому, что даже самые небольшие научные исследования того времени предпринимались почти исключительно для религиозных целей и представителями духовенства — священниками, монахами или членами какого - либо ордена. В этом отношении условия ее развития заметно отличаются от условий развития мусульманской науки, где мало кто из ученых имел религиозное призвание, а большинство руководствовалось откровенно утилитарными целями.
Мода, принятая рядом современных ученых, превозносить науку средневековья в ущерб науке Возрождения не выдерживает критики. Искажая факты, она особенно несправедлива в отношении средневекового духовенства и схоластов, приписывая им в заслугу то, чего они не делали, и затушевывая их действительный вклад в науку. Даже Роджер Бэкон (ок. 1235 — 1315) в своих раздраженных и извращающих правду обличениях современников — он называет великих св. Альберта и св. Фому «невежественными мальчишками» — никогда не подверг бы сомнению, что главной целью науки была поддержка откровения. Его единственным отличием от них было то, что он искал подтверждения своих положений в опыте, а не разуме. Средневековые ученые были вполне компетентны в научных рассуждениях, замыслах и выполнении опытов. Эти эксперименты были, однако, изолированными и, подобно арабским и греческим, продолжали оставаться в основном демонстрациями, не ведущими к каким - либо научным революциям. Какой бы похвалы ни заслуживала за свои достижения горсточка средневековых экспериментаторов, они фактически мало прибегали к использованию этих методов для исследования природы и еще меньше — для управления ею. У них не было стимула это делать, но много доводов за то, чтобы не делать. Будучи духовными лицами, они имели множество других занятий: Герберт (ок. 930 — 1003), первый из западных ученых, стал папой; Роберт Гроссетест (ок. 1168 — 1253), наиболее талантливый из них, был епископом и президентом Оксфордского университета; св. Альберт Великий был архиепископом Доминиканского ордена, причем власть его распространялась на всю Германию; такую же должность занимал Дитрих из Фрейбурга (1300), лучший из экспериментаторов. Даже наиболее смелый мыслитель позднего средневековья Николай Кузанскнй (1401 — 1464) подпал под влияние папской пропаганды и стал епископом в Бриксене. Все, что они делали для науки, они делали в свободное время.
Исключения — Роджер Бэкон и таинственный Петр Пилигрим — подтверждают правило. Роджер Бэкон затратил крупное состояние на научные изыскания и, несмотря на папское благословение, был за свои труды заключен в тюрьму. Согласно его поклоннику Р. Бэкону, «Петр не заботится о речах и словесных битвах, но занимается мудрыми делами и находит мир в них».
Весь итог средневековых достижений в естественных науках сводится к нескольким заметкам св. Альберта по естественной истории и минералам; трактату императора Фридриха II об охотничьих птицах; Петр Пилигрим был пионером в экспериментальном исследовании магнетизма, о котором он опубликовал одно короткое письмо о дополнениях к оптике Альгазена, сделанных Дитрихом из Фрейбурга и Витело, включая объяснение радуги, оставшееся неизмененным до Ньютона, и о некоторых не очень оригинальных критических замечаниях Буридана и Орезма по теории движения Аристотеля 3 - 2. Основываясь и этом, теперь утверждают, что датой начала научной революции следует считать XIII век и что св. Альберт, несколько запоздало канонизированный в 1931 году, имеет право считаться святым покровителем науки.