ФЕОДАЛЬНАЯ СИСТЕМА
Экономика целого периода с V по XVII век в отличие от предшествовавшей ей рабовладельческой экономики классического времени и сменившей ее экономики эпохи капитализма может быть названа феодальной. Тем не менее только в Европе XI — XIV веков феодальная система выступает в совершенно развитой, законченной форме, с ее политической и религиозной иерархиями и соответствующим искусством и знаниями.
Экономической основой феодального строя было натуральное хозяйство. Ему была свойственна зависимость от местного сельскохозяйственного производства, в значительной степени потребляемого тут же на месте, и от распыленного ремесленного цехового производства. Экономической клеточкой феодального строя была деревня. Здесь несколько десятков мужчин и женщин, преимущественно родственников, распределяли между собой землю и труд, владея [всем имуществом] большей частью сообща. Они недалеко ушли в отношениях, а иногда даже в происхождении от старых клановых группировок. Они применяли простейший трехпольный севооборот, обычно в северных землях, с полями, разделенными на индивидуальные пахотные полоски лесами и пастбищами. Над крестьянами была поставлена иерархия сеньоров, светских или духовных, и их сюзеренов, епископов и королей, под номинальной властью императора и папы. Каждый лорд мог владеть одной или несколькими деревнями или землей в нескольких деревнях, где его крепостные обязаны были работать, чтобы содержать как его, так и самих себя. Именно эта феодальная зависимость, обязательность труда под принуждением или по обычаю, поддерживаемому силой, отличает феодальную эксплуатацию от системы наемного труда капитализма. Именно обложение этой повинностью крестьян, обладающих землей и обрабатывающих свою землю, отличает ее от системы рабского труда классического времени.
Теоретически феодальная зависимость не была целиком односторонней. Предполагалось, что в награду за работу своих крестьян лорд защищает их, но это скорее должно было пониматься как вымогательство. Ибо опасностью, против которой он должен был их защищать, были нападения других сеньоров. Все обязанности' благородного сеньора состояли в том, чтобы сражаться за своего сюзерена, когда от него этого требовали, хотя он мог сражаться и против него, когда испытывал такое желание. В остальное время он мог пировать и охотиться. Все обязанности духовного сеньора состояли в том, чтобы молиться, но он обычно ухитрялся потреблять ради этого столько же пищи, сколько и его светский собрат. Высшее дворянство, светское и духовное, фактически должно было из - за отсутствия надлежащих средств подвоза продовольствия объезжать вместе со своими слугами поочередно все свои поместья, оставаясь в каждом из них до тех пор, пока оно могло прокормить их. Даже король не мог позволить себе долго жить в одном месте, а должен был разъезжать со своим двором, подобно цирку. Дворянство и духовенство феодальной системы, по существу, полностью жили за счет крестьян. Однако паразитизм этот был разумно организованным и совершенным. Управляющие имениями, светскими и духовными, хорошо усвоили, как выжимать последние соки из крепостных.
Тот факт, что было возможно без широкой торговли или организации содержать паразитический класс, насчитывавший вместе с его слугами до десяти процентов всего населения, говорит о том, что хозяйство феодальной деревни было далеко не примитивным. Хотя в своей общественной форме оно представляло собой возврат к доклассовому деревенскому хозяйству, это был возврат на более высоком техническом уровне с широко распространенным употреблением железа, лучших плугов, упряжи, ткацких станков и использованием таких экономящих труд механизмов, как мельница. Технические достижения классического времени, которые были сосредоточены в городах и там, где производство на обрабатываемых рабами плантациях вилл велось для выгоды плутократии, торговцев и землевладельцев, в феодальные времена широко распространились в сельской местности, повсюду давая местные излишки. Феодальная система была поэтому технически, так же как и в общественном отношении, значительно более прочной основой для дальнейшего прогресса, чем плутократия классических времен.
В то же время эта феодальная система была слишком раздроблена и ей слишком недоставало централизации, чтобы собственными силами быстро осуществить такой прогресс. Что она могла сделать и действительно сделала, особенно в период с XI по XIII век, так это распространиться на невозделанные и пустующие территории Европы. Это распространение земледелия представляло собой единственный способ развития феодальной экономики, при котором она могла оставаться сама собой. Оно развивалось в равной степени как дворянами, так и духовенством, жаждавшими расширить свои поместья и власть, а часто поддерживалось также и крепостными, потому что на новых землях они могли договариваться о лучших условиях. К концу XIII века эта экспансия зашла слишком далеко и привела к серьезному экономическому кризису, от которого феодализм уже никогда по - настоящему не оправился.
Тем временем, однако, в недрах феодальной системы росли другие экономические формы, основанные на торговле и городском производстве. Они должны были разрушить феодальную экономику путем слома ее натурального хозяйства; по сначала они могли быть приспособлены к феодальной системе, которая должна была просуществовать в Англии и Фландрии еще два столетия и еще дольше — в остальной части Европы. Феодальная экономика сама была в значительной степени продуктом дезорганизации, произведенной крушением классической экономики, а также вторжениями варваров и вызванным тем самым беспорядком. Стоило только обстановке упорядочиться и войнам стать простыми случайностями, как тенденции к формам организации, не столь непосредственно связанным с землей, вновь заявили о себе.
Средневековые города
Сначала в районе Средиземноморья — в Южной Италии, Провансе и Каталонии, где города меньше всего пострадали в период раннего средневековья, а затем в Рейнской области, Нидерландах и Ломбардии, где сельскохозяйственный излишек был наибольшим, города вновь начали расти 3 - 31. К XI веку города в этих районах уже прочно утвердились; к XII веку они стали расти также в Северной Франции, Англии и в Германии к востоку от Рейна. По мере своего роста они пытались освободиться от ограничений церкви и феодальных институтов. В Германии и Италии, где центральная власть была слабее, чем в других странах, они стали, по существу, независимыми городами - государствами; во Франции и в Англии они оставались подчиненными королевской, хотя и не феодальной власти. Эти города жили обменом новых мануфактурных товаров, изготовленных в их стенах цехами ремесленников, на избыточные продукты феодального хозяйства. В городах жила вначале незначительная часть населения; даже в конце периода средневековья в странах с наиболее развитыми городами, таких, как Италия и Фландрия, она составляла, вероятно, не более пяти процентов. Тем не менее упрочение городов имело решающее значение, так как именно из них должен был в конечном счете прийти класс буржуазии (burgess), которому в свою очередь предстояло основать капитализм. Тот же процесс развития городов должен был обусловить сосредоточение в них новой, утилитарной науки, в корне отличной от науки древних.
На протяжении большей части средневековья, однако, города не играли этой революционной роли. После того как они получили необходимые для них свободы, они очень хорошо приспособились к сельской феодальной экономике. Эта экономика, однако, отнюдь не была устойчивой. В ее первой фазе, как уже указывалось, весь упор делался на установление и расширение феодального строя 3 - 31. После XIII века этот строй сам начал распадаться, и не только в Италии, где он был наименее прочным, но и в его центре — в Нидерландах, Англии и Северной Франции. Этот распад был в целом прогрессивным, а не реакционным явлением. Он ознаменовался ростом производства не только продовольствия, но и тканей, сопровождавшимся расслоением крестьянства, при котором, по крайней мере, более богатые из них освободились от феодальной повинности. Товарное производство заняло место потребительского хозяйства с вытекающим отсюда повышением значения городов и торговли. Таковы были условия, давшие дальнейший толчок техническим изменениям в производстве и транспорте, которые должны были повести к новой эпохе капитализма.
Однако стимул к техническим новшествам существовал уже с начала средневековья, в особенности в области лучшего использования земли и расширения применения машин. Именно здесь средневековые крестьяне и ремесленники могли извлечь выгоду из наследства классических технических приемов и тех дополнений к ним, которые были сделаны арабами. В значительной степени было утрачено искусство производства предметов роскоши и организации крупных городов. Без акведуков и бань можно было обойтись, но по - прежнему существовала проблема строительства мельниц и кузниц. Сельское хозяйство и практические ремесла продолжали совершенствоваться, как мы увидим, путем заимствований с Востока и местных изобретений. Это движение приняло направление замены человеческого действия — механическим, человеческой силы — животной и гидроэнергией. Правда, все, что делали средневековые ремесленники, могли делать греки и римляне, но последним не хватало настоятельной потребности сделать больше работы с меньшим числом людей.
В течение большей части средневековья ощущалась хроническая нехватка рабочей силы. Дело было не только в том, что не было больше бесплатной рабочей силы рабов, которая задерживала технический прогресс в классические времена. Причиной этого явилась также тяга к расширению обработки земли, проистекавшая из самой природы феодальной системы. Дворянам требовалось все больше и больше земли, но земля была бесполезна без крестьян, а их всегда недоставало, особенно во время уборки урожая. Конечно, можно было заставить крестьян работать с большим напряжением и отдавать сеньору большую долю продукции, но это не могло продолжаться бесконечно, о чем убедительно свидетельствовали крестьянские восстания. Отсюда поиски — сначала предприимчивыми феодальными сеньорами и духовными лицами, затем богатыми купцами — альтернативных методов обогащения: с помощью мельниц, текстильных фабрик, шахт, внешней торговли. Технический прогресс шел замедленными темпами, так как он противоречил интересам дворян и цеховых мастеров; по совсем остановить его было невозможно, и его последствия должны были в конце концов подорвать устои феодальной системы и средневекового миропорядка, который был ее интеллектуальным выражением.